Бои за родную землю

Южнее Понырей немцы сосредоточили большие бронетанковые силы. Наше командование со своей стороны усиленно готовило оборону. Впервые на этом участке появились наши самоходки. Рано утром 5 июля сотни вражеских орудий открыли по нашим позициям ураганный огонь. Тучей над нами висели вражеские бомбардировщики. Все покрылось густым облаком дыма. Когда дым медленно стал сползать, мы увидели движущиеся немецкие танки. В первом эшелоне шли «тигры». Около трехсот вражеских бронеточек двигалось по направлению наших позиций. Наш экипаж самоходной орудии, тщательно замаскированный, находился в засаде. По направлению нашего экипажа

двигалось четыре немецких танка. Из них два «тигра». Когда танки противника приблизились на расстояние 200 метров, мы открыли по ним огонь прямой наводкой. От первого залпа один немецкий «тигр» оказался без башни. Затем мы вышли из засады и завязали открытый бой. За 30 минут мы подбили и подожгли еще два немецких танка. Только одному «тигру» удалось уйти.

В первый день немцам не удалось продвинуться ни на шаг. За пять дней ценой огромных потерь они продвинулись на 5 километров, потеряв только на нашем участке 9 «тигров» и огромное количество других бронеединиц.

Мужественно и самоотверженно сражался наш полк, в первый день нашего контрнаступления 11 июля один из наших экипажей проник далеко в расположение, противника. В это время снарядом была повреждена гусеница самоходного орудия. Немцы стали просачиваться к самоходному орудию. Экипаж орудия отбивался от немцев, в то же время исправил гусеницу и вернулся в свое расположение. В единоборстве экипаж огнем своего орудия и автоматами уничтожил 30 немцев.

В первый день нашего контрнаступления, наши части на узком участке прорвали оборону противника в двух направлениях. За день продвинулись на 30 километров и за 16 дней с боями мы подошли к Орлу. Немцы в это время испытали силу и мощь советского оружия, храбрость наших бойцов и

командиров.

В. Щербаков,

бывший водитель самоходного

орудия, участник боев

за Курскую землю.

«Ракитянская правда» № 76 2.09.1948

Бойцы вспоминают минувшие дни…

Уходит тремя, неумолимо и безвозвратно, но не стираются в памяти людской героические события Великой Отечественной войны. Живущие все чаще и чаще обращаются к историческим фактам и событиям, чтобы вспомнить пережитое, словом благодарности помянуть павших,
подаривших нам счастье жить.

Близится знаменательная дата - 55-летие Победы на Курской дуге. Жестокое пламя этого сражения прокатилось и по нашей земле, сотни земляков принимали непосредственное участие в боях, многие не вернулись с поля брани. Обращаюсь как к свидетелю к книге мемуаров
“Дело всей жизни" маршала Советского Союза А. М. Василевского, нахожу такие строки: " 19 марта мы с Георгием Константиновичем Жуковым докладываем Верховному Главнокомандующему о том, что все наше внимание нацелено на то, чтобы остановить продвижение противника из Белгорода на северо-восток. Для этой цели мы организовали прочную оборону по Северскому Донцу и далее через Гостищево, Быковку, Дмитриевку, Красную Яругу и Краснополье, прикрывая преимущество направления на Обоянь и Корочу».

 В этой полосе обороны занимала позиции 232 стрелковая дивизия, которая пополнялась резервом в Красной Яруге, поэтому воевать в составе дивизии довелось многим краснояружцам. О них вспомним поименно.

Двадцать три года назад в районной газете И. Огнев - бывший командир 498-764 полка 232-й стрелковой дивизии, гвардии подполковник, Герой Советского Союза:

«"В годы минувшей войны мне пришлось освобождать ракитянскую и краснояружскую территории. К 18 марта 1943 года дивизия вышла на рубеж Осоевка-Самотоевка-Краснопопье и перешла к обороне. Люди моего полка заняли рубеж Сомотоевка-Краснополье-Угроеды Сумской области. В составе моего полка было немало ракитянцев и краснояружцев.

Участок обороны, который занимал полк, был для гитлеровцев что бельмо на глазу - мы находились на высоте. Много раз немцы предпринимали отчаянные попытки сбросить полк с высоты, занять ее.

В конце июля на рассвете противник силой до батальона пехоты, при мощной поддержке артиллерии двинулся вперед. Он форсировал реку Сыроватку у Саматоевки и устремился в сторону отдельной рощицы, которую обороняла стрелковая рота полка. Завязался короткий, но сильный бой за эту рощицу. Советские бойцы оказали врагу достойное сопротивление: они подпустили врага на считанные метры и почти в упор начали расстреливать его цели. После ружейно-пулеметного огня наши бойцы поднялись в контратаку. Враг был вынужден поспешно отойти, оставит на поле боя много убитых и боевую технику.

С нашей стороны потери были незначительными: несколько человек получили ранения и один боец убит. Им оказался сержант, помощник командира взвода. Когда стало известно, что погибший сержант родом из Красной Яруги, было решено на похороны пригласить родителей. Вскоре приехали отец и мать сержанта, а вместе с ними и их младший сын.

Похороны отважного воина проходили в лесу, в каких-то 450-500 метрах от передовой. Помнится короткий траурный митинг. Выступали бойцы, взяли слово отец и мать погибшего. Они призвали воином беспощадно бить врага. Здесь же мать передала своему младшему сыну автомат.

Случай, который произошел там, около Краснополья, не дает мне покоя. Уж очень-то необычный он: редко когда родителям удавалось после боя хоронить своих сыновей...".

В том же 1975 году, когда было опубликовано это письмо, Михаил Иванович Горгуленко, хорошо знавший своего командира, отыскал упомянутого брата погибшего воина. В нашем разговоре сначала он рассказал о себе.

- После того, как Советская Армия изгнала врага с нашей территории, многим краснояружцам пришлось взять в руки оружие и влиться в действующую армию. Я непосредственно участвовал в обороне под Саматоевкой. И помню упомянутый моим командиром случай. Мой боевой путь был коротким. При всем  теперь известной Корсунь-Шевченковской военной операции я был ранен. Случилось это возле хутора Кривые Горбы, во время разведки. Ранение было очень тяжелым, потом мне уже не пришлось воевать.

Война унесла много человеческих жизней. Но особенно зловещей она была для нашей семьи. В боях за Родину погибли два старших брата Андрей и Григорий. При форсировании Днепра пал смертью храбрых и мой отец Иван Кузьмич.

- А что касается упомянутого случая,  - говорит М. И. Горгуленко, читайте сохраненное мною выступление Павла Михайловича Шиянова учителя Святославской школы (ныне покойного).

« В воспоминаниях командира нашего полка И. Огнева допущена небольшая неточность. Речь шла о моем младшем брате. С ним вместе я служил до рокового дня, когда он погиб. Наше подразделение занимало оборону в районе Саматоевки. Я, старший сержант, в том время был  писарем роты, а мой  младший брат Василий был помощником командира взвода. В коротком и жарком бою брат получил три ранения. Когда я прибежал к месту, где находился брат, он уже скончался.

Когда хоронили его, в эти скорбные минуты рядом со мной были и приглашенные отец и мать. Со слезами горечи мать просила меня отомстить за брата. Здесь мне был вручен автомат Василия.

В тот же вечер меня вызвали на командный пункт батальона и поставили задачу: ночью со взводом и двумя бойцами из саперной роты проделать проходы в проволочном ограждении врага. Мы форсировали речку Сыровотку и подошли к проволочному заграждению. В небо то и дело взлетали ракеты, все пространство "секлось" пулеметным огнем. Мы, мокрые, в грязи, подползли к столбам с колючей проволокой. Поломали их, растащили в стороны. На рассвете радостные от успеха возвратились в подразделение, а вскоре наш полк перешел в наступление...»

М. И. Горгуленко закрыл папку с документами о ратных подвигах бойцов 232 стрелковой дивизии, которые собирает и хранит долгие годы. Потом, подумав, предложил:

- Опубликуйте воспоминания однополчанки, землячки Натальи Игнатьевны Шинкаренко, которая восемнадцатилетней взяла в руки винтовку, воевала храбро, а после войны учила ребятишек в Краснояружской средней школе. Теперь на заслуженном отдыхе.

"В начале войны погиб мой отец. Как только Красная Яруга была освобождена, мы, десять девушек, ушли на фронт. Приходилось нелегко. Под пулями спасали раненых, были на передовой, но какая-то внутренне сила жила в нас. Сейчас даже не верится, что все это было. А ведь было и не во сне. В батальоне у нас ансамбль был свой. Мы выступали перед солдатами на передовой, перед ранеными. Иногда наши концерты прерывались по нескольку раз. Особенно на передовой. Очень любил искусство наш командир И. М. Огнев. Как бы ни было трудно в боях, в короткие передышки он просил нас спеть или станцевать. Особенно Ивану Михайловичу нравилось слушать песню «Письмо из Кельна», которую пела сибирячка Ира Неумывахина. Она погибла. Потом ее исполняла я. Это было в 1943 году.  Когда мы форсировали Днепр, нас позвали к Ивану Михайловичу, он был тяжело ранен. «Спой, Наташа, песню, которую пела Ира», - попросил командир. Девочки плакали, а я пела едва сдерживая рыдания.

Закончила воину в 1944 году в Румынии. По состоянию здоровья матери вынуждена была вернуться в Красную Яругу «.

Бойцы вспоминают минувшие дни. В папке старого солдата М. И. Горгуленко еще много интересных материалов. Будем публиковать степенно.

Подготовил А. ШКИЛЕВ

«НАША ЖИЗНЬ» 9.05.1998 Г. № 40

В БОЙ ШЁЛ КОМСОМОЛЬЦЕМ

В феврале 1915 года 314 гвардейскому стрелковому полку 102 гвардейской стрелковой дивизии, находившемуся в составе 2-го Белорусского фронта, была поставлена задача — прорвать линию обороны врага в направлении города Шлохау и дальше развивать наступление вглубь Восточно-Померанской группировки. Отделение противотанковых ружей, которым я командовал, прикрывало автомагистраль с движущейся по ней армадой танков, бронемашин и самоходно-артиллерийcких  установок и одновременно прикрывало расчеты станковых пулеметов, которые поддерживали своим огнем наступающих солдат нашей роты.

Солдаты, сержанты и офицеры шли на штурм позиций врага неудержимо. Выбывших из строя бойцов заменяли другие, но остановки не делали — промедление было подобно смерти. Всему этому стремительному движению предшествовали собрания, проведенные в подразделениях, где лучшие бойцы становились коммунистами, комсомольцами. Помню и до сегодняшнего дня своих товарищей по взводу — старшего сержанта Сафиулина, рядового Беляева, рассказавших на собрании, как лучше и успешнее вести бой в траншеях противника. Меня в это время приняли в комсомол. И это доверие, оказанное мне на том памятном собрании я оправдал. С боями дошёл по города Штрользунда.

Хотя после последнего выстрела прошло 30 лет, а дружба, скрепленная в боях за Родину, до сих пор жива. На нашем заводе много участников Великой Отечественной войны. Годы побелили их волосы сединой, но они по-прежнему находятся в строю, хорошо трудятся, проводят воспитательную работу среди молодежи.

Со мною на обслуживании газовой печи работают семь участников Великой Отечественной войны. Среди них две женщины — Монахова Н. Д. и Бидоленко В. И. К боевым наградам машиниста камнедробилки       Янченко О. Ф. в прошлом году прибавился орден «Знак Почета».

Все ветераны нашего предприятия — передовики производства. По примеру ветеранов войны моторного цеха районного объединения «Сельхозтехника» мы включились в социалистическое соревнование за достойную встречу Дня Победы.

Каждый из нас считает своим патриотическим долгом ударно трудиться на предпраздничной, юбилейной трудовой вахте.

Н. КОВАЛЬЧУК.

Краснояружекиий сахзавод

«Знамя коммунизма» 1975 г.

В БОЯХ ЗА РЕЙХСТАГ

 Бои за рейхстаг, разгоревшиеся рано утром 30 апреля, приняли упорный характер. Лишь во второй половине дня советские войска ворвались в здание.

Начались жаркие схватки за каждый этаж, за каждую комнату. Несколько коммунистов – добровольцев  - Г. К. Загитов, А. Ф. Лисименко, В.Н. Маков, М.П.Минин – прокладывая себе путь огнём из автоматов и гранатами достигли крыши здания и установили там красный флаг.

В ночь на 1 мая на фронте рейхстага было водружено врученное 756-му полку знамя Военного Совета третьей ударной армии. Эту задачу выполнили разведчики полка М.А.Егоров и М.В.Кантария.

Однако бои продолжались еще день. И только утром 2 мая  остатки гарнизона рейхстага капитулировали.

(История Великой Отечественной войны).

Александру Павловичу Шиянову уже за пятьдесят. Он работает главным бухгалтером Краснояружского сахарного завода. Всегда бодрый, кажется, и не было у него той тяжелой дороги, которую прошел он в Великой Отечественной войне.

Задумчиво смотрит Александр Павлович в окно. И снова рассказывает. «А знаете, бывает и так: проснусь ночью, вспомню все. Вот я, совсем молодой, иду в жаркий бой с врагом, что посягнул на мою родную землю. Сразу вспоминаю всех друзей — живых и погибших… И как-то защемит сердце. Тогда уже не засну до рассвета».

23 апреля Военный  Совет Первого Белорусского фронта обратился с воззванием к бойцам, сержантам  офицерам, генералам. Он  призвал их быстрее овладеть Берлином. Командиры и политработники, весь партийный и комсомольский актив неутомимо разъясняли воинам существо освободительной миссии армии Советского государства. Ожесточенные бои развернулись в самом городе. Наступавшие подразделения находились уже в 300—500 метрах от рейхстага. Но с ходу овладеть этим массивным зданием не смогли.

Перед строем разведывательного дивизиона третьей ударной армии, в котором служил старший сержант Александр Шиянов, было зачитано обращение Политуправления Первого Белорусского фронта о создании добровольческих групп. От каждой части, стоящей у стен рейхстага, требовалось 3 – 4 добровольца.

Прозвучала команда: «Желающие, три шага вперед!» Весь строй дивизиона сделал три шага вперед. Каждый солдат горел желанием покончить с фашистами и водрузить знамя победы над рейхстагом. Командование дивизиона отобрало троих. Счастливчиками оказались старшие сержанты визуальной разведки Александр Лисименко, Георгий Загитов и топограф сержант Михаил Минин. Остальные бойцы поддерживали смельчаков огнем. Посланцы дивизиона с честью оправдали доверие товарищей по оружию. Они первыми в ночь на 1 мая водрузили на одну из башен рейхстага красный флаг. Так разведывательный дивизион третьей ударной армии, начав свой путь под Москвой, героически закончил его у стен поверженного рейхстага.

Сегодня, когда с чистого мирного неба ласково улыбается солнце на сердце у ветерана радость. Участник штурма рейхстага, коммунист А. П. Шиянов с гордостью говорит: «Жизнь такая пре- красная и интересная. Пусть же всегда будут мир и счастье на земле. Пусть наши дети и внуки никогда не знают войны».

В. НИКОЛАЕВ

На снимке: участники рейхстага старшие сержанты А. Лисименко (слева) и

А. Шиянов. Германия, г. Раттенов, июнь 1945 года

«Знамя коммунизма» № 57 С. 3,  9.05.1975 г.

В труде и бою

Интересную жизнь прожил колхозник колхоза «Маяк» Павел Максимович Быценко. Как бесценные реликвии хранит он в домашнем архиве вырезки из газет, повествующие о фронтовых делах и трудовых буднях.

Вот передо мной удостоверение участника ВСХВ. Оказывается, Павел Максимович получил специальность механизатора еще в довоенные годы. Работал на тракторах, а потом освоил комбайн. Со своим «степным кораблем» Павел Максимович оказывал помощь колхозам убирать в срок хлеба. За труд получал много благодарностей. Самой высшей наградой он считает поездку на Выставку в Москву.

Но мирный труд был прерван—началась война. Пришлось сменить комбинезон комбайнера на солдатскую шинель. С боями дошел Павел Максимович до Венгрии. В одной части с ним служил и его земляк Андрей Федорович Глущенко. Они оба до тонкостей изучили материальную часть станкового пулемета «максим», оба уверовали в силу его огня. И всегда, где одному было особенно трудно, другой поддерживал теплым словом, а то и жарким огоньком.

— В одном из боев, — вспоминает Павел Максимович, — заняли мы оборону у высоты. Фашисты напирали. Пулемет работал бесперебойно. Все ближе и ближе неприятельская цепь. Уже видны злобой искаженные лица врагов. Теперь пора, решил я, и нажал на гашетку, но враги идут и идут. Не выдержал я и закричал

— А ну-ка, друг, помоги! Добавь огонька!

— Держись — отвечает земляк. — даю!

Немцы не выдержали такого огня и побежали, оставляя убитых. Вражеская атака захлебнулась. Гитлеровцы не смогли сломить сопротивление защитников высоты.

В одном из боев разрывная пуля разлучила земляков. Тяжело был ранен Андрей Федорович, и лишь благодаря хорошему здоровью да усилию врачей жизнь была вырвана из цепких объятий смерти. А Павел Максимович со своим незаменимым другом «максимом» шел все дальше на запад по дорогам войны. И еще не раз приходилось огнем своего пулемета укрощать пыл фрицев. Передо мной, лежит небольшая вырезка из фронтовой газеты «Огонек». Она озаглавлена «Немецкие танки не прошли».

— Был жаркий бой, - вспоминает Павел Максимович, — в один из декабрьских дней 1944 года в Венгрии. Получен приказ: перерезать главную магистраль, по которой немцы отводили свои силы, уходя от наступающей Советской Армии. Заняв удобною позицию, немцы бросали на нас танки, но все их атаки были безуспешными. Меня оставили охранять дорогу. На другой день на рассвете под прикрытием тумана враг решил вернуть утерянные позиции. Он неоднократно переходил в атаку. В момент боя были ранены командир пулеметного расчета и наводчик. У станкового пулемета я остался один. Вскоре появилось шесть немецких «тигров», за которыми шла пехота. Зарядив новую ленту, я открыл огонь и заставил вражеских автоматчиков залечь. Однако танки продолжали идти. Один из них двигался прямо на меня. Я решил пропустить его через свой окоп. Танк прошел, вскоре был подбит нашими артиллеристами. Немецкие автоматчики снова пошли наступление. Я открыл прицельный огонь. Более 20 немцев истребил я в этом бою.

В настоящее время Павел Максимович и Андрей Федорович трудятся в колхозе, по торжественным дням надевают свои боевые награды!

М. ЕВСЮКОВ.

с. Сергиевка.

«Знамя коммунизма» № 23 22.02.1968 г.

Бессмертный секретарь

продукты питания. Голод. От него не пухли те, кто работал и получал паёк, у кого остались корова, другие домашние животные, птица. Другие ели вареную сахарную свёклу — солодушки, макуху, лебеду с крапивой. Мучились животами дети от «затирухи», куда добавляли всё, вплоть до коры деревьев, а затем запекали в печи. Некоторых людей, переживших оккупацию, похоронили на местном кладбище, завернув в старый кожух или брезент. Доски для гроба отсутствовали, да и сбить его было некому...

1947 год. В.И. Покроева работала секретарём Краснояружского сельского совета. А возглавлял его Г. И. Рубаненко, инвалид войны, с пострадавшей от пулевого ранения рукой. Всё делопроизводство сначала вели два человека - секретарь В. И. Покроева и счетовод М. П. Бороздина. Вот, собственно, и весь штат сельсовета, не считая конюха. В 1946 году, когда присоединили село Отрадовка, в сельсовете ввели должности заместителя и начальника военно-учётного стола. Именно на это непростое время приходится знакомство нашей героини с фронтовиком И. Т. Крайнюковым, трижды раненным артил­леристом и орденоносцем.

Свадьба была скромной. Молодые люди сначала жили с родителями мужа, а после рождения сыновей Александра и Николая выстроили новый дом рядом со старым. Иван Трофимович оказался не только прекрасным семьянином, но и высокопрофессиональным, трудолюбивым работником. В должности старшего турбиниста Краснояружского сахарного завода он трудился свыше 50 лет. Работники же сельсовета часто навещали личные подворья, выписывая так называемый военный налог. Собирали яйца и разную живность, ходили полоть отведённые участки сахарной свёклы. Очень серьёзно готовились к выборной кампании.

Выборы проходили торжественно, по сути, каждый раз превращаясь в народный праздник. Избиратели приходили на участки в лучшей одежде, некоторые с гармошками или трофейными аккордеонами, работали буфеты. Шли годы. В 1961 году Краснояружского района не стало, хотя наше село раньше, чем Ракитное, приобрело статус посёлка. Менялись председатели и сельского, и поселкового Совета. Запомнились по разным причинам Вере Ивановне руководители С. И. Бибиков, Н. Д. Грищенко, Н. П. Бойко, И. И. Галуцкий, Н. И. Бондарев, И. Т. Анащенко, Л. Е. Харченко и другие. Она помнит поимённо всех 16 председателей Краснояружского сельского и поселковых Советов, с которыми пришлось трудиться с 1945 по 1975 год.

- Удивительно, - говорит она, - молодые люди, которым я регистрировала брак, давно уже стали дедушками и бабушками и даже прадедушками и прабабушками. Как же быстро летит время!

Её сыновья тоже пенсионеры. Александр Иванович трудился водителем, Николай Иванович - врачом. У каждого по двое детей, любимых внучат героини нашего рассказа.

- И это ещё не всё, - не устаёт вспоминать, заразительно смеётся В.И. Крайнюкова. - У меня уже шестеро правнуков. Даст Бог, будет ещё больше!

Помянули добрым словом её мужа Ивана Трофимовича. Его уже давно нет в живых, но его не забыли. Например, коллега моей собеседницы В. С. Петрякова, которая 37 лет проработала начальником военно-учётного стола в Краснояружском поселковом Совете, говорит о своих соседях как о друзьях, готовых помочь словом и делом. По воспоминаниям Валентины Степановны День Победы фронтовик считал главным праздником страны. На его лучшем костюме 9 мая появлялись три боевых ордена, множество других наград и значков. После митинга ветераны встречались за праздничным столом, долго говорили о тех, кто остался на поле боя, погиб в плену или умер от ран.

- Воистину, праздник со слезами на глазах, - соглашается Вера Ивановна с подругой.

- По русскому обычаю налью я в День Победы горькую рюмку водки и покрою её кусочком хлеба. Посижу, помолчу. Ведь кому, как не мне, есть кого и что вспомнить...

Материал подготовил Николай ГА МАНИЛОВ.

«Наша жизнь» 8 мая 2014 г.